Питание, диетология, нутрициология

Леша:

Привет всем! В эфире подкаст «dōTERRA Наука», с вами я — Алексей, и Карина из команды dōTERRA, наш постоянный эксперт и человек, который собирает интересные истории про эфирные масла и делится с нами. Привет, Карина! О чем сегодня расскажешь?

Карина:

Привет всем! Привет, Леша! Сегодня я хочу рассказать о том, почему пищевые добавки — это важно. И почему dōTERRA уделяет такое внимание пищевым добавкам и их качеству. И том, с чего начался наш комплекс ЭлЭлВи, также известный как «Долгожитель». Но сперва давай поговорим о правильном питании и о том, с чего началась диетология с нутрициологией, а также какие новости у этих наук.

Леша:

Неожиданно! Сегодня будут новые кулинарные рецепты с использованием эфирных масел?

Карина:

Чистые проверенные эфирные масла — это ДНК нашей компании. Та пятерка масел, с которых все начиналось (лимон, лаванда, ладан, чайное дерево и перечная мята) по-прежнему — топ 5 наших продуктов. Но мы всегда знали, что поддерживать здоровье и эмоциональный фон, не обеспечив организму правильное полноценное питание, просто не получится. Без пополнения необходимого запаса жизненно важных микронутриентов (витаминов и минералов) о крепком здоровье организма говорить не придется. И еще до основания dōTERRA руководители компании знали, что они обязательно выпустят на рынок один из крутейших комплексов биологически активных добавок к пище.

Леша:

То есть пищевые добавки были в изначальных планах dōTERRA?

Карина:

Да! Представляешь, когда основатели dōTERRA делали друг другу предложение вместе создать новую компанию по производству эфирных масел, они пришли к Роберту Янгу. Роберт в том числе занимался разработками новой продукции, он хорошо знал, чего на рынке не хватает и по каким причинам. И он поставил одно условие своего прихода в dōTERRA — что в новой компании у него будет возможность выпустить тот самый эффективный комплекс пищевых добавок, о котором он мечтал. И вот, спустя более 10 лет со дня основания dōTERRA, рынок увидел нашу программу LLV, состоящую из трех комплексов. Первый — это витаминно-минеральный Microplex VMZ. Второй —комплекс незаменимых полиненасыщенных жирных кислот xEO Mega. И третий — комплекс для поддержания клеточной энергии Alpha CRS.

Леша:

А почему dōTERRA не выпустила этот комплекс сразу же, в год открытия? Это был бы такой хит!

Карина:

Потому что это сделать такой продукт было непросто! 

Леша:

И, наверное, недешево.

Карина: 

Леша, ты не представляешь, как сложно в мире химии и широких допусков по качеству найти возобновляемый источник чистого эфирного масла. А сделать хорошую программу клеточного питания, в состав которой входят десятки веществ, причем натурального происхождения и в биодоступной форме, — это мегасложно! Надо было, опираясь на серьезные научные исследования, разработать формулу, в которой все элементы были бы в балансе. Соединить их в одну капсулу, чтобы человек не принимал ежедневно горсти капсул. Найти источники сырья, которые удовлетворили бы dōTERRA по качеству! И провести множество исследований! Если бы выпуск идеальной пищевой добавки был простым, то Роберт Янг, во-первых, мог бы самостоятельно исполнить свою мечту, не нуждаясь в партнерах, а во-вторых, ему не пришлось бы брать такое обещание с остальных основателей. Если бы выпустить LLV было просто, они бы сказали: «Роберт, хочешь выпустить новую добавку, которой еще ни у кого нет? Да без проблем! Это гораздо легче, чем дать тебе кабинет с окном!»

Леша:

Ха-ха-ха! Я как-то не думал о том, что нужно для производства БАДов.

Карина:

Уточню: для производства качественных БАДов. Потому что собрать в капсулу набор микроэлементов в любых пропорциях или по отдельности довольно просто. А вот убедиться, что эти микроэлементы находятся в биодоступной форме, — это уже задача не для ленивых. 

Леша:

А что такое «биодоступная форма»?

Карина:

Это такая химическая форма, молекула которой содержит нужный нам элемент. И когда организм ее получает, во-первых, он распознает нужный элемент, во-вторых, может расщепить его максимально эффективно с точки зрения расхода энергии. И в-третьих, может этот элемент усвоить. Ты же помнишь, что у организма не так много времени на биохимические процессы? Период, во время которого питательное вещество с едой вошло в организм и из него вышло, длится не дольше двух суток.

Леша:

А скажи, разве можно выпускать неэффективные БАДы?

Карина:

Конечно. Так как биоактивная добавка не является лекарственным средством, регуляторы во всех странах предъявляют к ним гораздо меньше требований. Грубо говоря, перед производителем официально не ставят задачу обеспечить максимальную эффективность каждого компонента в составе. Достаточно просто положить элемент в капсулу или таблетку и написать на этикетке «содержит цинк, медь и всё, что ты туда на самом деле положил». Поэтому при желании производитель может создать максимально эффективную добавку из высококачественного биодоступного сырья. А может просто собрать синтетические витамины и минералы в такой форме, из которой организм заберет только 10–15% полезных ему веществ. Зато цена такого БАДа будет сверхнизкой.

Леша:

То есть выбор хорошей пищевой добавки — это задача и ответственность потребителя?

Карина:

Да, конечно. У нас же рынок и свобода выбора. Помнишь, был такой старый рекламный мем: «Не все йогурты одинаково полезны»?

Леша:

Да-да!

Карина:

Это действительно так, и касается не только йогуртов, а буквально всего, что нас окружает. Не всё из того, что называется одинаковым словом, одинаково полезно.

Леша:

А как потребитель будет разбираться в том, какая биодобавка эффективнее?

Карина:

Ну, предполагается, что потребитель с каждым годом становится более информированным. Более образованным. И более продвинутым, особенно в вопросах использования сложных товаров. 

Леша:

Мне, честно говоря, и эфирные масла не кажутся простыми. Чтобы получать от них максимум пользы, приходится постоянно узнавать что-то новое. Иначе так и будешь всю жизнь только протирать лимоном письменный стол и капать мяту в вечерний чай. 

Карина:

К счастью, наш покупатель dōTERRA как раз идеальный человек. Он открыт для нового, любопытен и готов разбираться во множестве сложных вещей! И в химии эфирных масел, и в составе продукции, и в способах ее использования, и в том, какие задачи можно решать при помощи эфирного масла. Человек dōTERRA всегда продвинутый, развивающийся и осознанный.

Леша:

И что мы сегодня будем осознавать?

Карина:

Сегодня давай начнем осознавать, что вообще происходит в науках о питании. Каждый год тут происходят новости, которые иногда радикально переворачивают наши представления о правильном питании, и пока еще не все открытия сделаны.

Леша:

Удивительно, конечно! Предок человека начал есть миллионы лет назад — еще до того, как стал хомо сапиенсом, а был простой рептилией. А с питанием до сих пор новости.

Карина:

Даааа, диетология — удивительная наука. При том что она родилась еще в древние времена, она и сейчас довольно юна и у нее многое впереди! 

Леша:

Не знаю, мне кажется, если ты нашел в себе волю пройти мимо фастфуда, ты уже в гармонии с диетологией. Диетология — баланс калорий (сколько вошло и сколько вышло), баланс белков, жиров и углеводов, «здоровая тарелка», раздельное питание, постное питание, средиземноморское питание, пятый язвенный стол, сыроедение, веганство, кето, палеодиета, Дюкан, а на обед обязательно должен быть горячий суп… Про что я забыл?

Карина (смеется):

Леша, блестяще! Ты ходячая цветная иллюстрация того, как в голове обычного современного человека в отношении к еде смешаны в кучу медицинские диеты, национальные системы питания, гигиена, этика и даже религиозные требования! И это мы еще не упомянули семейные традиции вида «моя бабушка всегда перед завтраком давала нам чайную ложечку оливкового масла». Представляешь, как тяжело, имея в голове такую кашу, обеспечить себе правильное здоровое полноценное питание? Тем более, что оно во многом зависит от метаболизма и состояния здоровья каждого конкретного человека.

Леша:

Мне кажется, я нормально справляюсь с питанием!

Карина:

Тебе кажется? А не хочешь быть совершенно в этом уверен? В том, что ты максимально правильно питаешься, не имеешь на счет питания ненаучных или устаревших установок и ничего не упускаешь?

Леша:

Я весь внимание!

Карина:

Прекрасно! Начнем, как всегда, с начала. Галопом по диетологии. Определение: «Диетология — это раздел науки о питании и одновременно раздел клинической медицины» (то есть медицины, которая непосредственно занимается лечением пациентов). Диетология дает научное обоснование характеру питания при различных острых и хронических заболеваниях.

Леша:

А нутрициология?

Карина:

А нутрициология — это наука о питании здорового и больного человека. Диетология является составной частью нутрициологии.

Еще в древние времена врачи считали, что питание больного человека имеет большое значение как терапевтическое средство. В старинных рукописях есть указания на то, что древнеегипетские и древнееврейские врачи для лечения своих пациентов применяли различные пищевые продукты именно в качестве лекарственного средства. Как мы знаем из древнейших письменных источников, во всех культурах мира прекрасно понимали важнейшее значение питания для здоровья. Наиболее дальновидные и прогрессивные представители древних народов стремились регулировать вопросы питания. Функции тогдашних Минздрава, Роспотребнадзора и федерального агентства по фармацевтическим веществам выполняли жрецы и другие священнослужители. А чтобы население питалось правильно, в те времена вместо рекомендаций вводили религиозные каноны, определявшие, какие продукты можно употреблять в пищу и как их готовить. Религия запрещала использовать некоторые пищевые продукты, а также вводила периодические ограничения в питание в различное время года и дни месяца.

Леша:

Похоже на современную «разгрузочную терапию»?

Карина:

У религиозных запретов на различные виды питания было много смыслов. И ученые убеждены, что жрецы фиксировали запреты исходя из практических наблюдений за опасностью тех или иных продуктов и способов их хранения и приготовления. Польза разгрузочных периодов сегодня подтверждается научно — в исследованиях, описывающих состояние людей, практикующих интервальное голодание. Временные переходы на растительные источники пищи также хорошо влияли на метаболизм. Плюс в это время организм пополнял запас витаминов и микроэлементов, которые не содержатся в белках животного происхождения, либо содержатся в меньших количествах. А поскольку ранние цивилизации возникали и развивались в жарком климате, то было жизненно важно запретить те продукты, которые быстро портятся и образуют особо опасные токсины. И в последних: запрет на поедание мяса отражал и периоды, когда крестьяне выращивали и выкармливали мясомолочных животных, то есть запрет помогал поддерживать поголовье в требуемом количестве.

Леша:

Хочешь сказать, если бы не религиозные запреты, люди съели бы всех своих коров, не дав им вырасти?

Карина:

Доказать, что было бы именно так, ученые не могут — эксперимент в давно минувшей древности поставить невозможно. Но скажи, много ли ты знаешь людей, которые смогут не доесть шоколадку, пачку чипсов или пиццу на одной только силе воли — и если мама или папа не стоят наготове с наказанием?

Леша:

Убедила. 

Карина:

Выдающиеся медики древности уделяли много внимания вопросам питания и особенно лечебному питанию. Египтяне, например, знали о влиянии дыни и арбуза на диурез, а при кишечной дисфункции, несварении или замедленном пищеварении они уверенно прописывали грубоволокнистые овощи, фрукты и злаки, то есть клетчатку. В общем, к четвертому веку до нашей эры медики накопили такое количество ценных наблюдений об отношениях человека и еды, что реформатору античной медицины Гиппократу хватило информации на целую книгу под названием «Диететика». Слово «диета» δίαιτα по-гречески означает «образ жизни, режим питания». И, кстати, примерно до начала двадцатого века диетой называлось не только питание, но и весь распорядок дня, включая гигиену, физические нагрузки и отдых. В своей «Диететике» Гиппократ особенно выделял лечебное питание в составе единого комплекса терапевтических средств. И с ним абсолютно согласны современные врачи: комплексная терапия, лечение любого заболевания, должны в том числе регулировать диету. «Наши пищевые вещества должны быть лечебным средством, а наши лечебные средства должны быть пищевыми веществами», — писал Гиппократ. После Гиппократа про лечебное питание (подчеркиваю: не только про лекарственные растения и вещества, а именно про лечебное питание) писали Асклепиад, Гален, Авиценна, в общем, кто только ни писал. Авиценна (это десятый век нашей эры) писал, что пища бывает питательной и легкоусвояемой, а бывает тяжелой. Он же предостерегал от переедания. Переедание, кстати, считал проблемой и Гиппократ, он часто прописывал своим пациентам небольшое голодание.

Леша:

Чувствую, тут кроется какая-то тайна. Если первый учебник полезного питания написал Гиппократ в Древней Греции еще в четвертом веке до нашей эры, потом его дополняли лучшие умы, и, насколько мне известно, эти знания никогда не пропадали и не исчезали — почему люди до сих пор питаются неправильно?

Карина:

Леша, это целых два вопроса. Знания не пропадали, но были основательно заброшены в Средние века. Во-первых, христианство в борьбе с язычеством убрало подальше все достижения античной культуры, включая медицину. Во-вторых, арабский мир, сохранивший и дополнивший медицинские знания античности, в христианском мире считался «непроверенным источником». Европейское средневековье увлекалось почти исключительно фармакотерапией, а богословие и алхимия приводили медиков к двум полюсам: их качало от веры в божественное провидение к поискам магического камня. К тому же в Средние века было разделение профессий на гильдии, и если ты не был выпускником университета, то ты никакой медициной заниматься не мог по закону. В общем, методы здорового питания и гигиенических мероприятий были забыты примерно до семнадцатого века. 

Леша:

А что произошло в семнадцатом веке?

Карина:

Веком раньше, в шестнадцатом, синхронно по всей Европе ученые додумались соединять две линзы в одном приборе и изобрели микроскоп. Правда, у микроскопа нет одного родителя. Это чудесное устройство спровоцировало бурное развитие естествознания и множество открытий в анатомии и физиологии. В общем, человечество снова начало наблюдать и разглядывать мир и себя — только теперь уже при помощи микроскопа. Плюс на дворе вовсю шло Возрождение, и люди вновь обратились к античной культуре, включая медицину.

Леша:

Интересно, какие пищевые предписания давали врачи семнадцатого века?

Карина:

Вполне разумные! В лечебнике семнадцатого века, изданном одним бельгийским университетом, рекомендуется употреблять гречневую кашу при тучности, хрен — для улучшения диуреза, молочную сыворотку и фрукты, а также свекольные листья — для улучшения пищеварения. Не поспорить!

Леша:

Гречневая каша против тучности. Но в ней же не ноль калорий!

Карина:

Давай представим, что и в каких количествах могли есть люди этого довольно голодного века, чтобы довести себя до такой тучности, чтобы жаловаться докторам? Я думаю, это были очень богатые пациенты, которые могли избегать любой физической активности, передвигаться в каретах и проводить кучу времени в нескончаемых застольях. И на фоне жирного и жареного, запитого доброй дозой сладкого алкоголя, очень популярного в то время, гречневая каша выглядит абсолютно некалорийной едой и страшным самоограничением. 

Леша:

Ну, пожалуй.

Карина:

В Санкт-Петербурге в 1766 издали книгу «Домашний лечебник», и его автор доктор Христиан Пакен в числе прочего, категорически не рекомендует при желтухе (то есть при заболевании печени) крутые яйца, мучные блюда, бобы, рыбу, мясо и спиртные напитки. Тоже не поспоришь.

Леша:

А когда наука обнаружила, что в еде должен быть баланс белков, жиров и углеводов и вот это всё?

Карина:

Сперва расскажу, когда люди вообще поняли, что их еда содержит белки, жиры и углеводы. Белки были открыты довольно давно, еще в середине восемнадцатого века. Химический состав жиров изучался с семнадцатого по девятнадцатый век. Синтезировать жир удалось только в тысяча восемьсот пятьдесят четвертом году (для простоты запоминания скажу, что именно в этом году Тургенев написал рассказ «Муму»). А вот путь к открытию углеводов был более тернистым. В конце восемнадцатого века из «медовой воды» русский химик Товий Егорович Ловиц выделил фруктозу. Потом ученые выделили глюкозу, дальше открыли гидролиз крахмала, и только в середине девятнадцатого века термин «углевод» был введен в научный обиход. За это мы благодарим профессора Дерптского университета Карла Эрнстовича Шмидта. А углеводы называются углеводами от слов «уголь» и «вода», так как эти органические вещества содержат карбонильную группу (СО) и несколько гидроксильных групп (ОН), то есть они являются гидратами углерода.

Леша:

Очень интересно. А что с балансом белков, жиров и углеводов в пище?

Карина:

А с балансом было так. Великий французский ученый Антуан Лавуазье, живший во времена Французской революции… 

Леша:

Это когда казнили Марию-Антуанетту?

Карина:

Да, именно тогда. Мы все со школы помним фамилию Лавуазье, да? Закон сохранения массы Ломоносова-Лавуазье гласит, что «масса веществ, вступивших в химическую реакцию, равна массе получившихся веществ». Так вот в восемнадцатом веке Антуан Лавуазье первым понял, что мы как бы «сжигаем» еду, и получаем из нее энергию. Для проверки своего открытия Лавуазье пришлось изобрести калориметр — такую небольшую печку, окруженную водой. Он измерял энергетическую ценность пищи так: сжигал в калориметре разные продукты, а зачем высчитывал их энергетическую ценность в калориях на основе тепла, отданного окружающей воде. А чтобы понять, как получение энергии из пищи происходит в живом организме, знаешь, что делал Лавуазье?

Леша:

Что?

Карина:

Он кормил разными видами пищи морских свинок и для них тоже изобрел специальное устройство: сытых свинок помещали в это устройство и обкладывали льдом, наблюдая за тем, как лед тает. То есть за тем, как свинки превращают еду в тепловую энергию.

Леша:

Ой, бедные морские свинки!

Карина:

Уверена, что в этих опытах над животными никто не пострадал. Ну, просто немного замерз. Но эти опыты Лавуазье, и дальнейшие работы его последователей подвели научный мир к лучшему пониманию вопросов обмена веществ. Чуть позже, в начале девятнадцатого века Юстус Либих обосновал значение основных питательных веществ на практике и создал их первую научную классификацию. И только в конце девятнадцатого века появились потрясающие исследования обмена белков, жиров и углеводов и того, как зависит их сгорание в организме от физической работы. 

Леша:

И кому мы говорим спасибо за эти исследования?

Карина:

Немецким ученым — Максу Петтенкоферу, открывшему в Мюнхене первый в Европе институт гигиены, и Карлу фон Фойту. А за изучение вопроса об энергетическом учете обмена веществ спасибо Максу Рубнеру и Уилбуру Этуотеру (Wilbur Olin Atwater). Они доказали, что закон сохранения энергии отлично можно применять и к живым организмам. Уилбур Этуотер посвятил несколько лет экспериментам по замеру калорийности более четырех тысяч различных видов пищи. Он кормил добровольцев и замерял генерируемое ими тепло. А также собирал отходы их жизнедеятельности, сжигал их и вычислял, сколько энергии в них содержалось. В общем, именно Этуотер обнаружил, что в жире примерно вдвое больше калорий, чем в углеводах, и в девять раз больше, чем в белке.

Леша:

Опыты Лавуазье на морских свинках мне понравились больше.

Карина:

Теперь ты видишь, что хотя человечество питалось самой разной едой столько же лет, сколько дышит воздухом, научное понимание питания и пищеварения — заслуга всего пары веков. И конечно, ничего этого не было бы без успехов химии и физики. Открытие первого закона термодинамики и применение этого закона в биологии оказало огромное влияние на развитие научных представлений о питании. В переводе с научного это означает, что ученые установили, что сгорание веществ пищи и их биологическое окисление (то есть, переработка в организме) дают одинаковое количество тепла. А это позволило выдвинуть тезис о равнозначности биологического окисления и физического горения.

Леша:

То есть мы до сих пор считаем калории по старинке, как завещал Антуан Лавуазье и его ученики?

Карина:

Верно. Кроме белков, жиров и углеводов (их называют макронутриентами, от греческого слова слова «макро» — большой), ученые обнаружили, что организму также жизненно необходимы микронутриенты и витамины. В первой половине двадцатого века были открыты основные незаменимые питательные вещества — витамины, незаменимые жирные кислоты, незаменимые аминокислоты и минеральные вещества. Так была заложена основа современных представлений о потребностях человека в пищевых веществах.

Леша:

А назови, пожалуйста, микронутриенты?

Карина:

С легкостью! Но ты и наши слушатели можете подумать, что я ни с того, ни с сего решила прочесть вслух таблицу Менделеева. Поэтому скажу, что микроэлементы — это вещества, содержание которых в организме человека находится в пределах от одной тысячной до одной стотысячной доли процента от массы тела. И их чаще всего делят на группы в зависимости от того значения, которое они имеют для жизнедеятельности организма. Выделяют следующие группы: микроэлементы эссенциальные, микроэлементы условно эссенциальные (то есть незаменимые), микроэлементы токсичные и микроэлементы малоизученные.

Леша:

Название последней группы звучит многообещающе.

Карина:

Я же говорила, что диетология наука одновременно древняя и юная, и в ней до сих пор масса всего неоткрытого и неизученного. Несмотря на то, что постоянно проводились и проводятся смежные исследования. Тут и химический состав продуктов питания, и физиология питания, и его химия, белковый баланс, физиологические нормы питательных веществ, роль и функции минеральных веществ в организме. Но и вопросы, волновавшие Гиппократа, до сих пор остаются на острие: как проходят различные заболевания при недостаточности питания и при различных типах питания. Чем больше знаешь, тем больше понимаешь, что кое-что надо уточнить и перепроверить. Ведь у современных ученых есть множество новых инструментов, и уже необязательно обкладывать льдом морских свинок.

Леша:

А что мешает изучить эту сферу до конца?

Карина:

Достаточно сказать, что после открытия микробиома, который даже называют отдельным органом, ученые обнаружили перед собой буквально непаханую целину. 

Леша:

И микробиом — это?..

Карина:

Микробиом — это совокупность всех микробов, населяющих организм человека, включая такие участки, как кожа, легкие, слизистые оболочки, биологические жидкости, желчевыводящие пути и желудочно-кишечный тракт. Микробиом человека состоит из микроорганизмов множества типов. Там есть и бактерии, и археи, и грибы, и вирусы. Часть из них мирно сосуществует с нами, не причиняя вреда. Ряд микроорганизмов состоит с нами во взаимовыгодных отношениях — они производят всякие полезные для человека вещества, например, некоторые витамины. А есть в микробиоме и такие, кто может нанести нам вред. И, конечно, все эти ребята из микробиома находятся между собой в очень сложных политических, вернее, биохимических отношениях. И весь наш микробиом весит примерно столько же, сколько наш мозг, представляешь?

Леша:

Успокой меня, скажи, что мы про питание что-то уже знаем точно.

Карина:

Мы точно знаем, какие микронутриенты нам необходимы и зачем. 

Леша:

И все они есть в программе биоактивных добавок dōTERRA ЭлЭлВи?

Карина:

Да. И мы недавно в соответствии с требованиями Российского законодательства получили маркировку «Честный знак», и это помогает нам защитить наших покупателей от подделок.

Леша:

Отличная новости, поздравляю!

Карина:

Спасибо! 

Леша:

Я заинтригован историей о микробиоме. Предлагаю поговорить о нем в следующий раз. Или продолжим разговор о питании?

Карина:

Обе темы супер! С удовольствием! Иду готовиться! Друзья, будьте здоровы и благополучны с dōTERRA! Желаем вам замечательной недели, отличного настроения, бодрости, энергии и сил!

Леша:

Не забывайте о своем здоровье и питайтесь правильно и полноценно. С вами был подкаст «dōTERRA Наука», Карина и Алексей, и мы ненадолго прощаемся с вами! До встречи, друзья!